Сегодня один из таких, прямо скажем, немногочисленных дней, про который можно честно и с уверенностью сказать "Прожила!". Редкое счастье приехать к отцу в деревню, да еще в его выходной, да еще и в хорошую погоду, да еще и черви еще со вчера заготовлены. С утра пораньше набрали бутербродов для себя и пшенной каши для рыбы и пошли всей семьей удочки гипнотизировать.Я на поплавки смотрела страшнее всех! Только повезло опять не мне, а как всегда мадемуазель Зи вытянула единственного на все озеро карася. Девица Александра вообще рыбалки не понимает. Она перетаскала все дрова в округе к нашему костру, после чего с головой углубилась в весеннюю грязь.
***
Дома у отца я откопала коробку со старыми фотографиями. Там нашла листок с почерком мамы. Она, оказывается, записывала за мной и моим младшим братом детские перлы. Брат был выкорчеван папой из-за компьютера и мы устроили ему викторину с пристрастием по его же собственному словарю двадцатитрехлетней давности.
- Давай, колись, малой. Что ты в два года подразумевал под словом "зяка"?
- Зайка?
- Неправильно. А слово "онанана"?
- Он? Она? Аноним? Онанизм?
- Это значило "холодно!"
- А, понимаю. Тогда "зяка" - это "жарко".
- Точно. "Аняхка" - это что?
- "Она мягкая"?
- Нет же! Это карандаш!
- Интересно, что я имел в виду. Что там дальше?
- "Няськить".
- "Няскить аняхку онанана" - это точно два года мне было?
- Это мячик.
- Логично.
- "Угульгу"?
- Боюсь даже предположить.
- Это птица. А "апок"?
- Это пушной зверь, который приходит к угульгу после выстрела из рогатки.
- Компот это. Дальше пойдем - что такое "аньгу".?
- Пап, ты не помнишь, я в два года точно русский был?
- Аньгу - это "не могу". Ладно, для тебя это слишком сложно. Вот в три года ты говорил "стеленка".
- Ха-ха! Это проститутка!
- Не было еще никаких проституток в твои три года. Пеленка это. А что такое "шпалка"?
- Худая проститутка.
- Нет, это шпага. Последнее слово "имисия"
- Ценных бумаг? Или термоэлектронная?
- Что термоэлекторнная?
- Эмиссия?
- Не ругайся. Все проще.
- Сиськи?
- Чуть-чуть сложнее.
- Я такое не могу вслух. Тут же дети.
- Имисия - это милиция. А то, что ты не можешь вслух, назвалось "уяа"...
- Ни уяа себе!
- Да, все, чему ты радовался и громко аплодировал называлось "Уяа!"
***
А три часа назад начался спектакль Гришковца "Как я съел собаку". И совсем недавно он закончился. Я сидела и переживала вместе с целым залом людей каждую секунду его исповеди. Вроде, и видела много раз эту постановку. И читала. И самый душераздирающий кусок про день рожденья на флоте в сегодняшнем исполнении куда-то пропал. А вот цепляло за живое непрерывно почти весь спектакль. Удивительно, удивительно, удивительно, до чего своевременно появился Гришковец. Только в предыдущем десятилетии он мог появиться как явление культуры, как отдельный вид искусства. И уйдет это явление со сцены вместе с ним. Навсегда.
